Имам аш-Ша’би ‘Амир ибн Шарахиль

 

Биография аш-Ша‘би, ‘Амира ибн Шарахиля ибн ‘Абд ибн Зу-Кибар (рахимахуЛлах), хадисы которого приводятся во всех сборниках Сунны.

Из книги имама аз-Захаби «Сияру а’лями ан-нубаляъ».

Зу-Кибар — один из королей Йемена, имам, выдающийся ученый своего времени — Абу ‘Амр аль-Хамданий, затем аш-Ша’би. Говорят, что его звали ‘Амир ибн ‘Абдуллах, а его мать была пленницей, захваченной в Джалуля[1].

Его рождение.

Он родился во времена ‘Умара ибн аль-Хаттаба, через шесть лет после начала его правления, как об этом сказано в одном из риваятов. Говорят, что он родился в 21-м году хиджры, о чем сказал Шабаб. Сражение при Джалуля произошло в семнадцатом году.

Ибн ‘Уейна передал от Сариййи ибн Исма’иля о том, что аш-Ша’би сказал: «Я родился в год Джалуля». Однако этот риваят является отвергаемым, так как на ас-Сариййа не опираются, из-за того что его обвиняли во лжи.

Передают со слов Ахмада ибн Юнуса: «Аш-Ша’би родился в двадцать восьмом году». Близким к этому является риваят Хаджаджа аль-А’вара, переданного от Шу’бы. Он сказал: «Абу Исхакъ сказал мне: “Аш-Ша’би старше меня на год или два”».

Я (аз-Захаби) говорю: «Абу Исхакъ родился после тридцать второго года».

Мухаммад ибн Са’д сказал: «Он из Химйара и его считают хамданитом».

Я (аз-Захаби) говорю: «Он видел ‘Али, да будет доволен им Аллах, и совершал за ним молитву. Он слышал хадисы от группы старших сподвижников».

Он передавал хадисы от Са’да ибн Абу Ваккъаса, Са’ида ибн Зайда, Абу Мусы аль-Аш’ари, ‘Ади ибн Хатима, Усамы ибн Зайда, Абу Мас’уда аль-Бадри, Абу Хурайры, Абу Са’да, ‘Аиши, Джабира ибн Самуры, Ибн ‘Умара, ‘Имрана ибн Хусайна, аль-Мугъиры ибн Шу’ба, ‘Абдуллы ибн ‘Амра, Джарира ибн ‘Абдуллах, Ибн ‘Аббаса, Ка’ба ибн ‘Уджры, ‘Абду-р-Рахмана ибн Самура, Самуры ибн Джундаб, ан-Ну’мана ибн Башира, аль-Бары ибн ‘Азиба, Зайда ибн Аркъама, Бурайды ибн аль-Хусайба, аль-Хасана ибн ‘Али, Джабира ибн ‘Абдуллах, Маймуны, Умм Салямы, Асмы бинт ‘Умайс, Фатимы бинт Къайс, Умм Хани, ‘Абдуллы ибн Абу Ауфа, ‘Абдуллы ибн Зайда аль-Ансари, ‘Абду-р-Рахмана ибн Абзы, ‘Абдуллы ибн аз-Зубайра, аль-Микъдама ибн Ма’дикариба, ‘Ауфа ибн Малика аль-Ашджа’и, Анаса ибн Малика и других сподвижников.

Также он передавал от ‘Алькъамы, аль-Асвада, аль-Хариса аль-А’вара, ‘Абду-р-Рахмана ибн Абу Лейлы, судьи/къади/ Шурайха и других.

От него передавали хадисы: аль-Хакам, Хаммад, Абу Исхакъ, Дауд ибн Абу Хинд, Ибн ‘Аун, ‘Асым аль-Ахваль, Макхуль аш-Шами, ‘Атаъ ибн ас-Саиб, Муджалид, Ибн Абу Лейля, Абу Ханифа, Абу Бакр аль-Хузали и другие.

Его племя.

Тех из них, которые жили в Куфе, называли ша’би. Тех из них, кто проживал в Египте, называли аль-‘Уш’уби. Тех, которые проживали в Йемене, называли али Зи-ша’байн, а тех, которые были из аш-Шама, называли аш-Ша’бани.

Аль-Хаким Абу ‘Абдуллах сказал: «Сыновья ‘Али ибн Хассан ибн ‘Амр были из числа родственников ‘Амира аш-Ша’би, и присоединились к племени хамдан. Аш-Ша’би был маленьким близнецом, и он говорил: “Я был стеснённым во чреве матери”».

(Аль-Хаким Абу ‘Абдуллах) сказал: «Он поселился в Медине (и оставался там), в течение восьми месяцев, скрываясь от Мухтара. Там он слышал хадисы от Ибн ‘Умара, научился математике у аль-Хариса аль-А’вара. Он был хафизом и ничего никогда не записывал».

Ибн Са’д сказал:

– Рассказал нам ‘Абдуллах ибн Мухаммад ибн Мурра аш-Ша’бани, который сказал: «Рассказали мне некоторые шейхи из племени ша’бан, среди которых Мухаммад ибн Абу Умаййа, который был учёным, о том, что жителей Йемена постиг дождь, смывший какое-то место. Там появилась арка, под которой показалась каменная дверь. Когда сломали замок (этой двери) и вошли туда, оказалось, что там был большой зал, где стояло ложе из золота, на котором лежал какой-то мужчина. Когда мы измерили его (рост), он составлял двенадцать пядей. На нём были джуббы[2], расшитые и сотканные из золота, а рядом с ним лежал посох из золота. На голове у него был красный рубин, а голова и борода этого человека были белыми и у него были две косички. Рядом с ним лежала доска, на которой было написано по-химйарски: “С именем Твоим, о Аллах — Господь Химйара! Я Хассан ибн ‘Амр — царь, хотя нет царя кроме Аллаха. Я жил с надеждой и умер, когда наступил (мой) срок, в дни Вахзухайда. А что такое Вахзухайд? Там погибли двенадцать тысяч королей, а я был из них последним королём. И я пришёл к горе Зи-Ша’байн, чтобы она спасла меня от смерти, и она спасла меня”.
Рядом с ним лежал меч, на котором было написано: “Я — король, мною совершается возмездие!”»

Шу’ба передал со слов Мансура ибн ‘Абду-р-Рахмана о том, что аш-Ша’би сказал: «Я застал пятьсот сподвижников Пророка, да благословит его Аллах и приветствует».

Передают со слов Са’ида ибн ‘Абдуль-‘Азиза о том, что Макхуль сказал: «Я не видел никого более знающего, чем аш-Ша’би».

Хушайм передал со слов Исма’иля ибн Салима о том, что аш-Ша’би сказал: «Когда уменя умирал родственник, на котором был долг, я обязательно выплачивал его за него. И я никогда не ударил своего раба и не интересовался тем, чем интересовались люди (из мирского)».

Абу Бакр ибн ‘Аййаш передал, что Абу Хасин сказал: «Я никогда не видел никого более понимающего (в религии), чем аш-Ша’би. Я спросил: “И даже Шурайха?” И он разгневался и сказал: “Я не смотрел на дела Шурайха”».

Заида передал, что Муджалид сказал: «Я находился с Ибрахимом среди учеников аль-Мулла, когда подошёл аш-Ша’би. Ибрахим встал навстречу ему и сказал: “О одноглазый, если бы мои товарищи увидели тебя”. Тогда он пришёл и сел на место Ибрахима».

Сулейман ат-Тайми передал, что Абу Миджляз сказал: «Я не видел никого, кто был бы более сведущим в религии, чем аш-Ша’би, кроме Са’ида ибн аль-Мусаййиба — ни Тавуса, ни ‘Атаъ, ни аль-Хасана, ни Ибн Сирина, хотя я видел их всех!»

‘Абдуллах ибн Раджа передал, что Джарир ибн Аййюб сказал: «(Однажды) некий человек спросил аш-Ша’би о ребёнке, рождённом в результате прелюбодеяния: “Он худший из троих?” И он ответил: “Если бы это было так, то его мать побили бы камнями в то время, когда он был еще в её чреве, не дожидаясь, пока она родит”».

Ибн Хумайд передал, что Хурр рассказывал ему о том, что Мугъира сказал:

– Один человек из числа кайсанитов[3] сказал при аш-Ша’би: «‘Аиша была самой ненавистной женой для Пророка, да благословит его Аллах и приветствует!» (Аш-Ша’би) сказал: «Ты противоречишь Сунне своего Пророка».

‘Али ибн аль-Къасим передал от Абу Бакра аль-Хузали: «Ибн Сирин сказал мне: “Придерживайся аш-Ша’би! Я видел, как (люди) обращались к нему за фатвой в то время, когда еще было (в живых) множество сподвижников”».

Абуль-Хасан аль-Мадаини в своей книге «аль-Хикма» сказал: «Однажды (люди) спросили у аш-Ша’би: “Откуда у тебя все эти знания?” Он ответил: “Я отказывался от забот этой жизни, путешествовал по странам, проявлял терпение, подобное терпению голубя, и просыпался на заре с воронами”».

Ибн ‘Уйейна сказа: «Учёными у людей считаются трое: Ибн ‘Аббас в своё время; аш-Ша’би в своё и ас-Саури в своё время».

Ибн Са’д сказал: «Аш-Ша’би был маленького роста, хилым и родился со своим братом-близнецом».

Ахмад ибн ‘Абдуллах аль-‘Иджли сказал: «Аш-Ша’би слышал хадисы от сорока восьми сподвижников Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует».

(Аль-‘Иджли) сказал: «И он передавал отосланный хадис только в том случае, если он был достоверным».

Мансур аль-Гудани передал, что аш-Ша’би сказал: «Я застал пятьсот или более сподвижников, все они говорили: “Абу Бакр, ‘Умар, ‘Усман, ‘Али, Тальха, аз-Зубайр — в Раю”».

Ибн Фудейль со слов Ибн Шубрумы рассказывал о том, что он слышал, как аш-Ша’би говорил: «По сей день я не записывал чёрным по белому, и не рассказывал мне человек хадис без того, чтобы я его не запоминал, и я не любил, чтобы мне повторяли его».

Аль-Фасави в своём «Тарихе» (пишет): «Рассказал нам аль-Хумайди со слов Суфйана, передавшего от Ибн Шубрумы о том, что он слышал, как аш-Ша’би говорил: “В течение двадцати лет я не слышал человека, который рассказывал какой-нибудь хадис, чтобы я не знал его лучше него. И я забыл из знания столько, что если бы человек знал это, то он стал бы учёным”».

Вади’ ар-Расиби передал, что аш-Ша’би сказал: «Менее всего я рассказываю стихи, но если бы я захотел, то мог бы рассказывать их вам, не повторяясь в течение месяца».

Мухаммад ибн Гайлян передал, что слышал, как Абу Усама говорил: «В свое время ‘Умар был главой, сосудом знаний. После него таковым в своё время был Ибн ‘Аббас, а после него таковым в своё время был аш-Ша’би. После него в своё время таковым был ас-Саури, а после него — Яхйа ибн Адам».

Шарийк передал, что ‘Абдуль-Малик ибн ‘Умайр сказал: «(Однажды) Ибн ‘Умар, проходивший мимо аш-Ша’би, который рассказывал о военных походах (Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует,) сказал: “Как будто он присутствовал (там) вместе с нами, и он лучше меня помнит и знает об этом”».

Ибн Сирин сказал: «Когда я прибыл в Куфу, у аш-Ша’би был большой кружок (учеников), хотя на тот день было (в живых) множество сподвижников».

Ибн ‘Уйейна передал, что Дауд ибн Абу Хинд сказал: «Я не сидел ни с кем, кто был бы более знающим, чем аш-Ша’би».

‘Асым ибн Сулейман сказал: «Я не видел никого, кто знал бы больше о хадисах жителей Куфы, Басры, Хиджаза и мест, расположенных вокруг них, чем аш-Ша’би».

Абу Му’авия передал, что он слышал, как аль-А’маш говорил: «Аш-Ша’би сказал: “Разве вы не удивляетесь этому одноглазому, который приходит ко мне ночью, спрашивает и раздает фатавы днём?!”, – имея в виду Ибрахима».

Абу Шихаб передал, что Сальт ибн Бахран сказал: «Никто из тех, кто достиг степени аш-Ша’би, не говорил так много, как он: “Я не знаю!”»

Абу ‘Асым передал, что Ибн ‘Аун сказал: «Когда кто-то приходил к аш-Ша’би с каким-то (вопросом), он избегал этого, а Ибрахим говорил и говорил».

Джа’фар ибн ‘Аун передал, что Мухаммад ибн Абду-р-Рахман ибн Абу Лейля сказал: «Ибрахим был приверженцем кияса (аналогии), а аш-Ша’би — асара (преданий)».

Ибн аль-Мубарак передал со слов Ибн ‘Ауна: «Аш-Ша’би был (человеком) весёлым, а Ибрахим — грустным. И когда им приходилось выносить фатву, аш-Ша’би становился грустным, а Ибрахим — веселым».

Саляма ибн Кухейль сказал: «Когда аш-Ша’би и Ибрахим встречались, Ибрахим всегда молчал».

Абу Ну’айм передал, что Абуль-Джабия аль-Фарра рассказывал, что аш-Ша’би сказал: «Поистине, мы не являемся учёными-богословами, однако мы услышали хадис и передаём его. Учёным же является тот, кто знает и поступает в соответствии с этим знанием».

Малик ибн Мигъваль сказал: «Я слышал, как аш-Ша’би говорил: “О если бы я не требовал знание и ничего не изучал!”»

Я (аз-Захаби) говорю: «Это из-за того, что довод будет против учёного (в Судный день), поскольку ему следует поступать в соответствии с этим (знанием) и пробуждать невежд. Он велит ему (совершать одобряемое шариатом) и запрещает (порицаемое), и есть предположение, что он будет в этом неискренним, возгордится этим, будет вести споры посредством этого, чтобы достигнуть главенства (среди людей) и преходящего мира».

Аль-Хумайди передал со слов Суфйана, что Ибн Шубрума рассказывал: «(Однажды) у аш-Ша’би спросили о чём-то, и он не ответил на это. Один человек, который находился возле него, сказал: “Абу ‘Амр говорит об этом то-то и то-то”. И тогда аш-Ша’би сказал: “Это ещё при моей жизни, а после моей смерти ты будешь возводить на меня еще больше лжи!”»

Ибн ‘Аиша сказал: «‘Абдуль-Малик ибн Марван отправил аш-Ша’бия посланцем к царю римлян. Когда он вернулся назад от него, (‘Абдуль-Малик) сказал: “О аш-Ша’би, знаешь ли ты, что написал мне царь римлян?” Он спросил: “А что он написал, о повелитель правоверных?” Он ответил: “Я удивляюсь твоим подданным, почему же они не ставят во главе себя твоего посланца?!” Я (аш-Ша’би) сказал: “О повелитель правоверных, это из-за того, что он видел меня и не видел тебя!”»
В версии аль-Асма’и передаётся, что он сказал: «О аш-Ша’би, он хотел соблазнить меня, чтобы я убил тебя». И когда это дошло до царя римлян, он сказал: «Как же он хорош! Клянусь Аллахом, я только этого и хотел!»

Муджалид рассказывал, что аш-Ша’би сказал: «Когда прибыл аль-Хаджадж, он спросил меня о некоторых вещах из знания и нашёл меня знающим в этом. Он назначил меня старшим среди моего племени аш-ша’бий и руководителем всех хамданитов. Он назначил мне пособие, и я не переставал находиться у него на хорошем положении, пока не произошла смута ‘Абду-р-Рахмана ибн аль-Аш’аса. Ко мне приехали чтецы (учёные) из числа жителей Куфы и сказали: “О Абу ‘Амр, ты же являешься вождём чтецов!” И они не переставали (уговаривать меня), пока я не вышел с ними. Я встал между двумя рядами и начал рассказывать о Хаджадже и порицать некоторые его дела, и до меня дошло, что он сказал: “Разве вы не удивляетесь этому нечестивцу?! Если Аллах даст мне возможность, я сделаю для него этот мир теснее кожи верблюда”».
(Аш-Ша’би) сказал: «Прошло немного времени, как нас разгромили, и я приехал к себе домой. Я закрылся у себя и провёл так девять месяцев. Потом он (аль-Хаджадж) призвал людей к походу на Хурасан, и Къутайба ибн Муслим встал и сказал: “Я пойду туда!” (Аль-Хаджадж) назначил его руководителем (похода) на Хурасан, и его глашатай воззвал: “Тот, кто присоединится к войску Къутайбы — в безопасности!” Тогда мой вольноотпущенник купил мне осла, подготовил для меня провизию, после чего я вышел. И я находился в этом войске и оставался с ним, пока мы не прибыли в Фергану.
Однажды он[4] сидел задумчивым, а я посмотрел на него и сказал: “О повелитель, у меня есть знания о том, чего ты захочешь!” Он тогда спросил: “Так кто же ты?” Я ответил: “Я предостерегаю тебя от этого вопроса”. Он понял, что я скрываю, кто я на самом деле, попросил принести книгу и сказал: “Перепиши один экземпляр”. Я сказал: “Ты не нуждаешься в этом!” И я начал диктовать ему, а он смотрел, пока не закончилось письмо, в котором сообщает аль-Хаджаджу о завоевании Ферганы”».
(Аш-Ша’би) сказал: «Он даровал мне мулицу, прислал мне отрез хорошего шелка, и я был у него на наилучшем положении. И в один вечер, когда я сидел с ним за ужином, вдруг прибыл посланец аль-Хаджаджа с посланием, в котором было сказано: “Когда ты прочитаешь это мое письмо, знай, что твой писарь — это ‘Амир аш-Ша’би. Если ты его упустишь, я отрублю тебе руку и ногу и смещу тебя (с должности)!”»
(Аш-Ша’би) сказал: «Он повернулся ко мне и сказал: “Я до этого времени не узнал тебя, так отправляйся куда хочешь, и клянусь Аллахом, я буду клясться перед ним всякими видами клятв!” Я сказал: “О повелитель, подобный мне не сможет скрыться!” Он ответил: “Ты прав!”»
(Аш-Ша’би) сказал: «И он отправил меня к нему и сказал: “Когда вы достигните оазиса Васит, завяжите его и заведите к аль-Хаджаджу”. Когда мы приблизились к Васиту, меня встретил сын Абу Муслима и сказал: “О Абу ‘Амр, я спасу тебя от смерти. Поэтому, когда ты зайдёшь к повелителю, скажи то-то и то-то”. Когда меня завели к нему, он увидел меня и сказал: “Никакого тебе приветствия! Ты прибыл ко мне, уже ни будучи уважаемым в своём племени, ни старшим, и сделал то-то и то-то, и вышел против меня!” Я в это время молчал, и он сказал: “Говори!”
Я тогда сказал: “Да исправит Аллах дела повелителя, всё, что ты говоришь — правда. Но после тебя мы страдаем бессонницей, пребываем в страхе, и вместе с этим мы не стали ни благородными, ни богобоязненными, ни грешниками с силой. Это то время, когда ты можешь не проливать мою кровь и принять от меня покаяние”. Тогда он сказал: “Я уже сделал это!”»
Аль-Асма’и сказал: «Когда аш-Ша’бия завели к аль-Хаджаджу, он сказал: “Ну что аш-Ша’би?!” Он сказал: “Наши дома стали тесными, мы спим в постели со страхом, и из-за того, что мы сделали, мы не стали благородными, когда мы были богобоязненными, ни были сильными, когда мы были грешниками”».
(Аль-Хаджадж) сказал: “Как ты хорош!”»

Ибн Са’д сказал: «Наши товарищи говорили: “Аш-Ша’би был в числе тех учёных, которые выступили против аль-Хаджаджа, после чего он скрылся на время и писал письма Язиду ибн Абу Муслиму, чтобы он поговорил о нем с аль-Хаджаджем”».

Я (аз-Захаби) говорю: «Учёные, которые являлись приверженцами Корана и благочестивыми людьми, выступили в Ираке против аль-Хаджаджа из-за его несправедливости, откладывания молитвы на позднее время и объединения её с другой не в пути. Это была слабая сторона мазхаба Омеядов, как об этом сообщил Пророк, да благословит его Аллах и приветствует: “Вами будут руководить правители, которые умертвят молитву”.[5]
Против аль-Хаджаджа выступил ‘Абду-р-Рахман ибн аль-Аш’ас ибн Къайс аль-Киндий. Он был знатным, и ему подчинялись люди. Его бабушка со стороны отца была сестрой Правдивейшего (Абу Бакра). Вокруг него собрались более ста тысяч человек, и они сделали для аль-Хаджаджа мир “тесным”, и он чуть было не лишился своей власти. Они нанесли ему поражение несколько раз, и он был на краю гибели, но он был стойким и неустрашимым, пока не одержал победу. Войско же аль-Аш’аса было разбито и с обеих сторон было убито большое количество людей. Того из них, кто попадался аль-Хаджаджу, он убивал, исключая тех, кто признавал себя неверным. Таких он оставлял[6]».

‘Иса ибн Ханнат рассказывал, что аш-Ша’би говорил: «Эти знания приобретали те, в ком объединились два качества: разум и набожность. Если он был разумным, но не был набожным, он говорил: “Это дело не постигнет никто, кроме набожного, поэтому я не стану его приобретать”. Если же он был набожным, но не был разумным, он говорил: “Это дело не постигнет никто, кроме разумного, поэтому я не стану его приобретать”».
Аш-Ша’би говорил: «И я боюсь, что сегодня это будет искать тот, у кого нет ни одного из этих (качеств) — ни разума, ни набожности».
Я (аз-Захаби) говорю: «Думаю, что под разумом он подразумевал понимание и проницательность».

Муджалид рассказывал, что аш-Ша’би сказал: «Исма’иль ибн Абу Халид буквально проглатывал знание».

Аль-А’маш передал от аш-Ша’би лишь небольшое количество (хадисов).

Хафс передал от аль-А’маша о том, что аш-Ша’би говорил: «Нет ничего плохого в употреблении в пищу того, что было заколото тростником». Я спросил аль-А’маша: «О Абу Мухаммад, что тебе мешает приходить к аш-Ша’би?!» Он ответил: «Горе тебе! Как же я могу приходить к нему, если, увидев меня, он смеется и говорит: “Разве учёный так выглядит?! Ты ведь похож на ткача!” А когда я приходил к Ибрахиму, он оказывал мне почёт и приближал меня».

Ибн ‘Уйейна передал со слов Ибн Шубрумы о том, что аш-Ша’би сказал: «С таких-то пор я много раз сидел с людьми, которые передавали хадисы, но я был самым знающим из них в этом».

Дауд ибн Язид рассказывал, что он слышал, как аш-Ша’би говорил: «Клянусь Аллахом, если бы я был прав в девяносто девяти случаях и ошибся бы лишь один раз, то они подсчитали бы эту одну мою ошибку!»

Закариййя ибн Абу Заида передал, что аш-Ша’би сказал: «Мне кажется что знание (хадисоведение) перемещается в Хурасан».

Абу ‘Амр рассказывал, что аш-Ша’би сказал: «Эта умма разделилась на четыре группы: любящих ‘Али и ненавидящих ‘Усмана; любящих ‘Усмана и ненавидящих ‘Али; любящих их обоих и ненавидящих их». Я спросил: «К которым из них ты относишься?» Он ответил: «К ненавидящим тех, кто ненавидит их (‘Усмана и ‘Али)».

‘Абдуллах ибн Идрис передал, что его дядя говорил: «Аш-Ша’би сказал мне: “Я расскажу тебе о людях так, как будто ты будешь видеть их! Шурайх был самым знающим из них в судопроизводстве, а ‘Абида был в этом знании наравне с Шурайхом. Что касается ‘Алькъамы, то он достиг знаний ‘Абдуллы (ибн Мас’уда), но не превзошел его. Что же касается Масрукъа, то он взял (знания) всех. Ар-Раби’а ибн Хусайм был самым знающим из них и самым богобоязненным».

Закариййя ибн Абу Заида сказал: «Когда аш-Ша’би проходил мимо Абу Салиха, он брал его за ухо и говорил: “Как ты смеешь толковать Коран, если не читаешь его?!”»

Раби’а ибн Язид рассказывал: «(Однажды), во времена правления ‘Абдуль-Малика, я сидел с аш-Ша’би в Дамаске. Один человек из числа сподвижников рассказывал от Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, о том, что он сказал: “Поклоняйтесь вашему Господу, и не приобщайте к нему ничего. Выстаивайте молитву, выплачивайте закят и подчиняйтесь правителям. Если они будут хорошими, то это лучше для вас, а если они будут плохими, то это будет против них, а вы не будете к этому причастны”. Аш-Ша’би сказал: “Ты солгал!”»

Также его передал аль-Хаким: «Рассказал нам Ибрахим, рассказал нам ‘Абдуль-Ваххаб, и как будто бы он хотел сказать этим: “Ты ошибся!”»

Тарикъ ибн ‘Абду-р-Рахман сказал:

– (Однажды), когда я сидел у двери аш-Ша’би, туда пришёл Джарир ибн Язид ибн Джарир аль-Баджали, для которого аш-Ша’би повелел принести подушку. Мы сказали ему: «Вокруг тебя сидят старики, а когда пришёл этот мальчик, ты повелел принести для него подушку?» Он сказал: «Да, поистине, Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, подал его деду подушку и сказал: “Когда к вам придет тот, которого уважают в его народе, отнеситесь к нему с уважением!”»

Муджалид рассказывал: «(Однажды), когда я шёл рядом с Къайсом аль-Аркабом, мы прошли рядом с аш-Ша’би, который сказал мне: “Бойся Аллаха, и он (Къайс) не зажжёт тебя своим огнём![7]”»
Тогда Къайс сказал: «Послушай, клянусь Аллахом я же уже был в таком заблуждении! Но я оставил его только из-за любви к этому миру».
Он сказал: «Я сказал: “Да проклянёт тебя Аллах, если ты солгал!”»
(Къайс) сказал: «Ты знаешь сторонников ‘Али?» Аш-Ша’би ответил: «До того, как к нам прибыл ‘Али, я не знал факихов Куфы, кроме товарищей ‘Абдуллы, но товарищей ‘Абдуллы называли фонарями мечети и светильниками города».
(Къайс) сказал: «Разве ты знаешь сторонников ‘Али?» Он ответил: «Да».
(Къайс) спросил: «Знаешь ли ты аль-Хариса аль-А’вара?» Он ответил: «Да, я научился у него науке о наследстве, но боялся за себя, что наберусь от него сомнений, и я не знаю, откуда он их выучил».
(Къайс) спросил: «Знаком ли ты с Ибн Сабуром?» Он ответил: «Да, он не был факихом, и в нём не было никакого блага».
(Къайс) спросил: «Знаешь ли ты Са’са’а ибн Сухана?» Он ответил: «Он был проповедником, но не был факихом».
(Къайс) спросил: «А знаешь ли ты Рушайда аль-Хаджарий?» Аш-Ша’би сказал: «Да, когда то, я стоял с людьми из племени Хаджара, один мужчина сказал мне: “Хочешь ли ты увидеть человека из нас, который любит повелителя правоверных?” Я ответил: “Да”. Тогда он завёл меня к Рушайду, который сказал: “Как-то я выехал для совершения хаджа, и когда я завершил обряды паломничества, я сказал себе: может быть, мне навестить повелителя правоверных?! Когда я проезжал мимо Медины, я пришёл к дверям ‘Али, да будет доволен им Аллах, где я сказал привратнику: “Попроси для меня разрешения войти к господину мусульман!” Тот ответил: “Он спит”. Он подумал, что я имею в виду аль-Хасана.
Я сказал: “Я не имею в виду аль-Хасана, а имею в виду повелителя правоверных, имама богобоязненных и полководца находящихся в авангарде!” Тот спросил: “А разве он уже не умер?”, после чего он заплакал. Я сказал: “Но нет, клянусь Аллахом, поистине, сейчас он дышит жизнью и отдыхает на толстой постели”. Тогда тот сказал: “Раз ты знаешь секрет семейства Мухаммада, так заходи к нему и поприветствуй его!” И тогда я зашёл к повелителю правоверных и поприветствовал его, и он поведал мне о тех вещах, которые произойдут в будущем”».
Аш-Ша’би сказал: «Я сказал Рушайду: “Да проклянёт тебя Аллах, если ты лжешь!” Затем я вышел, а когда этот рассказ дошёл до Зияда, он отрезал ему язык и распял его”».
Шабаба сказал: «Об этом рассказали мне несколько человек со слов Муджалида, передавшего от аш-Ша’би».

Исма’иль ибн Абу Халид передал со слов ‘Амира о том, что ‘Алькъама сказал: «Люди перешли границы в любви к ‘Али, как это сделали христиане по отношению к Мессии (‘Исе ибн Марьям)».

Халид ибн Саляма передал, что аш-Ша’би говорил: «Любовь к Абу Бакру и ‘Умару и знание их превосходства — из Сунны!»

Малик ибн Мигъваль рассказывал, что аш-Ша’би говорил: «Были дни, из которых я плакал, но после них я стал оплакивать их».

Муджалид и другие передали о том, что однажды один глупец встретил аш-Ша’би, с которым шла его жена, и сказал: «Кто из вас аш-Ша’би?» (аш-Ша’би) ответил: «Она!»

‘Амир ибн Ясаф рассказывал о том, что аш-Ша’би сказал ему: «Уведи нас, чтобы мы удрали от тех, кто собирает хадисы». И мы вышли. Когда мимо нас проходил один старик, аш-Ша’би спросил у него: «Каким ремеслом ты владеешь?» Он ответил: «Я починщик». (Аш-Ша’би) сказал: «У нас есть сломанный кувшин, сможешь ли ты починить его для нас?» Он ответил: «Если ты приготовишь для меня шнур из песка, то я починю его». И аш-Ша’би рассмеялся так, что упал навзничь.

‘Атаъ ибн Саиб передал о том, что аш-Ша’би говорил: «Ни одна умма не начинала разногласить после (смерти) своего Пророка, кроме как когда приверженцы заблуждений из их числа одерживали верх над приверженцами истины».

‘Абдуль-Вахид ибн Зияд рассказывал о том, что аль-Хасан ибн ‘Абду-р-Рахман сказал: «Я видел, как аш-Ша’би, приветствуя христианина, сказал: “Ас-саляму ‘алейка ва рахматуллах/мир тебе и милость Аллаха/”! Когда у него спросили о причине этого, он сказал: “Разве он и так не пребывает под милостью Аллаха, ведь, если бы это было не так, он бы погиб?!”»

Абу Бакр аль-Хузали рассказывал, что аш-Ша’би сказал: «Скажите мне, если бы был убит аль-Ахнаф и вместе с ним младенец, то будет ли штраф за них одинаковый или аль-Ахнаф будет иметь превосходство из-за его разума и кротости?» Я ответил: «Да, он будет одинаковым». Тогда он сказал: «Тогда сравнение (аналогия = къияс) ничего не стоит».

Муджалид передал от аш-Ша’би: «Прекрасная вещь — толпа (людей). Она может преградить (дорогу) потоку, погасить огонь и помешать несправедливым правителям».
И до нас дошло, что аш-Ша’би говорил: «О если бы всё моё знание было ни за, ни против меня!»

Исхак аль-Азрак и передал, что аль-А’маш сказал: «(Однажды) к аш-Ша’би пришёл какой-то человек и спросил: “Как зовут жену Иблиса?” (Аш-Ша’би) ответил: “На той свадьбе я не присутствовал!”»

Ибн ‘Уйейна рассказывал, что Ибн Шубрума сказал: «У аш-Ша’би спросили про того, кто дал обет развестись с женой, и он сказал: “(Такой обет) не имеет силы”. (Ибн Шубрума) сказал: “Я запретил аш-Ша’би (говорить подобное), и он сказал: “Верните ко мне этого человека”, и (сказал ему): “Твой обет висит на твоей шее до Судного дня”».

‘Иса ибн ‘Абду-р-Рахман ибн Абу Лейля сказал: «Я видел, как аш-Ша’би рассказывал стихи в мечети, и видел на нём красный плащ и изар желтого цвета».

Ибн Шубрума рассказывал: «Ибн Хубайра назначил аш-Ша’бия судьей и возложил на него проводить с ним вечера, и (аш-Ша’би) сказал: “Я не смогу, выбери для меня одно из них”».

‘Асым аль-Ахваль сказал: «Аш-Ша’би рассказывал хадисов больше, чем аль-Хасан, и был старше него на два года».

Аль-Хайсам ибн ‘Ади передал со слов Муджалида о том, что аш-Ша’би сказал: «Праведники из числа первого поколения не любили много рассказывать хадисы. И если бы я смог вернуть ушедшее, то я не стал бы рассказывать ничего, кроме того, в чём были единогласны приверженцы хадисов».

Я (аз-Захаби) говорю: «Аль-Хайсам — очень слабый передатчик».

Передаётся, что аш-Ша’би сказал: «Дети нашего времени наделены разумом за счёт сокращения их срока жизни».

Ибн Шубрума со слов аш-Ша’би рассказывал: «Когда круг (приобретающих знания) увеличивается, то это либо спасение, либо погибель».

‘Аббад ибн Муса передал, что аш-Ша’би сказал: «Когда меня связанного привели к аль-Хаджаджу и я подошёл к дверям его дворца, меня встретил Язид ибн Муслим и сказал: “Поистине, мы принадлежим Аллаху, о аш-Ша’би! Как жаль знания, которые ты в себе хранишь, ведь сегодня нет заступничества. Признайся перед правителем в ширке и лицемерии, и возможно, что ты спасёшься”. Затем меня встретил Мухаммад ибн аль-Хаджадж, который сказал мне то же, что сказал Язид. Когда я зашёл к нему, он сказал: “И это ты аш-Ша’би, из числа тех, которые выступили против нас и совершили множество (злодеяний)?” Я сказал: “Да исправит Аллах дела правителя! Наши дома в печали, наши края иссякли, сузились дороги, нас одолела бессонница, мы пребываем в страхе, и мы опозорились и не стали ни благочестивыми, ни богобоязненными, ни грешниками, у которых есть сила”. (Аль-Хаджадж) сказал: “Клянусь Аллахом, он прав! Они не достигли благочестия из-за того, что выступили против нас, и у них не хватило сил против нас из-за того, что согрешили”. И они развязали меня».
(Аш-Ша‘би) сказал: «Ему понадобилось узнать относительно наследства, и он спросил: “Что ты скажешь на счёт (долей) наследства сестры, матери и деда?” Я ответил: “В этом вопросе разошлись во мнениях пятеро сподвижников Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует: ‘Усман, Зайд, Ибн Мас’уд, ‘Али и Ибн ‘Аббас”. Он спросил: “Что же сказал на счёт этого Ибн ‘Аббас, если он является исследователем?” Я ответил: “Он приравнял деда к отцу, матери — третью часть, а сестре — ничего”. (Аль-Хаджадж) спросил: “А что сказал по этому поводу повелитель правоверных?”, – имея в виду ‘Усмана. Я ответил: “Он решил, что каждому полагается треть”. Он спросил: “А что сказал об этом Зайд?” Я ответил: “Он разделил это на девять долей и отдал матери три доли, деду — четыре доли и сестре — две доли”. Он спросил: “Что сказал про это Ибн Мас’уд?” Я ответил: “Он разделил это на шесть долей: отдал сестре три; матери одну долю и две доли — отцу”. Он спросил: “Что же сказал об этом Абу Тураб[8]?” Я сказал: “Он разделил это на шесть долей и отдал сестре три; матери — две и деду — одну долю”. (Аль-Хаджадж) сказал: “Вели судье, чтобы он поступил в соответствии с тем, как поступил правитель правоверных”».

Муджалид передал, что аш-Ша’би рассказывал: «Я был свидетелем, как в четверг ‘Али подверг наказанию бичеванием Шураху и побиванию камнями в пятницу. И как будто бы им это не понравилось, и он, подумав, что они порицают это, сказал: “Я подверг её наказанию плетьми в соответствии с Книгой Аллаха и побиванию камнями в соответствии с Сунной Посланника Аллаха!”»
Это сообщение приводит группа передатчиков от аш-Ша’би, и некоторые из них добавили: «Она призналась в совершении прелюбодеяния»

Ибн ‘Уейна передал со слов Ибн Шубрумы о том, что аш-Ша’би говорил: «Поистине, она названа страстью из-за того, что она приводит своих приверженцев (в огонь)».

Абу ‘Авана передал от Мугъиры о том, что аш-Ша’би сказал: «(Сказать) я не знаю — половина знания».

Ибн Мигъваль рассказывал, что аш-Ша’би сказал: «То, что эти (люди) рассказывают тебе от Пророка, да благословит его Аллах и приветствует, то бери, а то, что они скажут, основываясь на своём мнении, — выбрось на помойку».

Передают со слов Исма’иля ибн Абу Халида о том, что ‘Амира (аш-Ша’би) спросили о человеке, который дал обет отправиться к Ка’абе пешком, который прошагал половину дороги, а потом сел верхом. (Аш-Ша’би сказал): «Ибн ‘Аббас сказал: “Если это будет в следующем году, пусть садится верхом на тот промежуток, который он прошагал, и прошагает тот промежуток, который он проехал верхом, и приносит в жертву животное”».
Исма’иль ибн Муджалид, Халифа и другие сказали: «Аш-Ша’би скончался в сто четвертом году». Ибн Муджалид добавил: «Он дожил до восьмидесяти двух лет». Указываются и другие даты его смерти, но то, что сказали Исма’иль ибн Муджалид и Халифа, более известно. См. «Сияру а’лями ан-нубаляъ» (4/295-320).

 

 

 

Перевод с арабского:

Абу Ахмад и Фарук Абу Хамид
Под редакцией:
Абу ‘Умара Салима

_______________________________________________________________________________
[1] Город, расположенный в 185 километрах от Багдада на торговом пути между Ираном и Ираком.
[2] Джубба — верхняя мужская одежда с широкими рукавами.
[3] Религиозное течение шиитов.
[4] Имеется в виду Къутайба ибн Муслим. — Прим. пер.
[5] Этот хадис передали Муслим № 648, Абу Дауд № 431 и ат-Тирмизи № 176. — Прим. Ред.
[6] После смуты Ибн аль-Аш’аса состоялся консенсус (‘иджма) приверженцев Сунны, согласно которому нельзя выступать против правителя мусульманина, даже если он является тираном и распутником, так как это приведёт к ещё большей смуте. Это ясно из того, что имамы назвали подобные выступления смутой, также это становится очевидным из того, то, что большинство убитых из тех, кто выступил против правителя — были имамами религии и благочестивыми людьми. И благо тем из них, кто остался жив, и раскаялся, как мы видим здесь на примере имама аль-Ша’би.
В дополнение ко многочисленным хадисам, запрещающим подобные выступления, хотелось бы привести слова шейху-ль-ислама Ибн Таймиййи.
Шейху-ль ислам Ибн Таймиййа, да смилостивится над ним Аллах, сказал: «Поэтому, если справедливый разумный человек задумается над историей Ислама, и тем, к каким горестным и кровопролитным последствиям приводили выступления против правителей-тиранов, то понял бы, почему Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, запретил выступать против них и противостоять им. Так, например, Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: «Лучшими из ваших правителей станут те, которых будете любить вы и которые будут любить вас, за которых вы будете обращаться к Аллаху с мольбами и которые будут обращаться к Аллаху с мольбами за вас. Худшими же из ваших правителей станут те, которых будете ненавидеть вы и которые будут ненавидеть вас, которых вы будете проклинать и которые будут проклинать вас». Когда люди спросили его: «О Посланник Аллаха! А не свергнуть ли нам их мечом?», – он, да благословит его Аллах и приветствует, ответил: «Нет, до тех пор, пока они позволяют вам совершать пятикратные молитвы. И если вы увидите у своих руководителей то, что вам не нравится, то порицайте их деяния, но не нарушайте данную им присягу». Этот хадис приводит Муслим.
Имам ан-Навави, да смилостивится над ним Аллах, говоря о правовой оценке шариатом выступления против несправедливого правителя и правителя-тирана, сказал: «Что же касается выступления против них и сражения с ними, то это запретно на основании консенсуса мусульман, даже если (эти правители) грешники и тираны». См. «Шарх Сахих Муслим» (12/229). — Прим. Ред.
[7] Имел в виду, что он тебя заразит нововведением.
[8] Абу Тураб — буквально «отец пыли», то есть извалявшийся в пыли. Прозвище ‘Али ибн Абу Талиба, да будет доволен им Аллах.
Сообщается, что Сахль бин Са’д, да будет доволен им Аллах, сказал: «(Однажды, когда) Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, пришёл в дом Фатимы, он не нашёл там ‘Али и спросил: “А где же сын твоего дяди?” (Фатима) ответила: “Мы повздорили, и он рассердился на меня и ушёл, отказавшись спать у меня днём”. Тогда Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, велел одному человеку: “Посмотри, где он”. (Через некоторое время этот человек) вернулся и сказал: “О Посланник Аллаха, он спит в мечети”. Тогда Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, пришёл туда (и увидел), что накидка ‘Али упала с его бока, а сам он лежит, испачкавшись в пыли. И Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, стал стряхивать с него пыль, приговаривая: “Вставай, о Абу Тураб, вставай, о Абу Тураб!”» Этот хадис передал аль-Бухари, № 441.
Впоследствии ‘Али, да будет доволен им Аллах, гордился этим прозвищем и любил, когда его так называли.