—

Глава 51. О хаджже пророка, да благословит его Аллах и приветствует

—

714 — Джа’фар ибн Мухаммад передал, что его отец сказал:

«Мы пришли к Джабиру ибн ‘Абдуллаху, да будет доволен Аллах ими обоими, который стал спрашивать людей, кто к нему пришёл, пока не дошёл до меня. [В ответ на его вопрос] я сказал: «Я — Мухаммад ибн ‘Али ибн Хусейн» Тогда он протянул руки к моей голове и расстегнул [сначала] верхнюю пуговицу, потом — нижнюю[1], потом прикоснулся ладонью к моей груди (а я тогда был ещё юношей) и сказал: «Добро пожаловать тебе, о сын моего брата, спрашивай, о чём хочешь» и я стал задавать свои вопросы [Джабиру], который в те дни уже был слепым. Когда настало время молитвы, он встал, кутаясь в своё одеяло, но каждый раз, как он набрасывал его на плечи, концы [одеяла] снова опускались на прежнее место, поскольку оно было мало, накидка же [Джабира] [висела] сбоку от него на деревянной подставке [для одежды]. Он совершил с нами молитву, [а потом] я попросил: «Расскажи мне о хаджже посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует». [Мухаммад ибн ‘Али ибн Хусейн передал, что после этого Джабир загнул] девять [пальцев] на руках и сказал: «Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, прожил [в Медине] девять лет, в течение которых не совершал хаджжа, а на десятый [год] он объявил людям, что собирается совершить его[2]. [После этого] в Медину явилось много людей, каждый из которых стремился подражать посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и делать [всё] так же, как будет делать он. [Через некоторое время] мы двинулись в путь вместе с ним, а когда добрались до Зу-ль-Хулейфы, Асма бинт ‘Умайс родила Мухаммада ибн Абу Бакра [После родов] она послала к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, [человека, чтобы спросить]: «Как мне поступить?» Он сказал: «Соверши полное омовение, опояшься [материей, которую надо использовать, пока не перестанет идти кровь],[3] и войди в состояние ихрама». После этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, совершил в мечети молитву в два раката и сел верхом на аль-Касву[4]. Когда же его верблюдица поднялась на ноги в Байде, я увидел, что всё пространство перед ним, а также справа, слева и позади него, было заполнено всадниками и пешими насколько хватало глаз. Посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, находившемуся среди нас, ниспосылались [аяты] Корана. Ему было известно [их истинное] толкование, и что бы он ни делал, мы следовали его примеру. [Сначала] он стал произносить слова, [свидетельствующие об] исповедании единобожия: » Вот я перед Тобой, о Аллах, вот я перед Тобой, вот я перед Тобой, нет у Тебя сотоварища, вот я перед Тобой; хвала Тебе, поистине, милость и владычество принадлежат Тебе, и нет у Тебя сотоварища» (Ляббай-ка, Аллахумма, ляббай-ка; ляббай-ка, ля шарика ля-ка, ляббай-ка; инна ль-хамда, уа-н-ни’мата ля-ка уа-лъ-мулька, ля шарика ля-ка). Люди [вторили ему] и произносили те слова, которые они произносят [и поныне][5], что же касается посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, то он не отвергал ничего из этого и продолжал произносить слова тальбийи».

Джабир сказал:

«Мы намеревались совершить только хаджж, [ибо] не знали о [допустимости совершения] ‘умры [в это время][6]. Однако когда мы вместе с [пророком, да благословит его Аллах и приветствует, ] добрались до [Каабы], он прикоснулся к тому углу, [в который вделан Чёрный камень], а потом три раза [обошёл Каабу] мелким и быстрым шагом и четыре раза — обычным. После этого он подошёл к месту Ибрахима говоря «сделайте же место стояния Ибрахима местом совершения молитвы[7]» (2:125), и встал так, что это место оказалось между ним и Каабой».

[Джа’фар ибн Мухаммад сказал]:

Мой отец говорил (и я не помню, чтобы, говоря об этом, он рассказывал о ком-либо, кроме пророка, да благословит его Аллах и приветствует, что во время совершения [этой молитвы в] два раката [позади места Ибрахима пророк, да благословит его Аллах и приветствует], читал «Скажи: «Он, Аллах, Один»»[8], а также «Скажи: «О неверные»»[9].

[Джабир сказал]:

После этого он вернулся к углу [Каабы] и поцеловал [Чёрный камень], а потом вышел из ворот.[10] [мечети и направился к холму] ас- Сафа, приблизившись к которому прочитал [часть аята, где сказано] «Поистине, ас-Сафа и аль-Марва — из [числа] обрядов Аллаха» (2:158). Потом он сказал: «Начну с того же, с чего начал Аллах», и начал [выполнять обряд ритуального бега] с ас-Сафы. [Пророк, да благословит его Аллах и приветствует,] поднялся [на этот холм], когда же его взору открылась [Кааба], произнёс слова «Ля иляха илля Ллах» и слова «Аллаху акбар», а потом сказал: «Нет бога, кроме одного лишь Аллаха, у Которого нет сотоварища; Ему принадлежит власть и Ему — хвала, Он всё может. Нет бога, кроме Аллаха, Который выполнил Своё обещание, помог Своему рабу и один разбил союзные племена[11](Ля иляха илля Ллаху уахда-ху ля шарика ля-ху; ля-ху лъ-мулъку, уа ля-ху ль-хамду, уа хууа ‘аля кулли шай’ин кадир. Ая иляха илля Алаху уахда-ху, анджаза уа’да-ху, уа насара ‘абда-ху, уа хазама лъ-ахзаба уахда-ху). Он произнёс эти слова трижды, и после каждого раза обращался к Аллаху с мольбами. После этого он спустился вниз [и направился] к аль-Марве. Достигнув дна вади, он пошёл быстрым шагом, а когда мы начали подниматься, [перешёл на обычный шаг и] шёл [так], пока не достиг аль-Марвы. [Поднявшись] на аль-Марву, [пророк, да благословит его Аллах и приветствует, ] сделал то же, что делал на ас-Сафе, а когда поднялся на аль-Марву в последний раз[12], сказал: «Если бы [то, что я знаю сейчас, было известно мне] раньше, я бы не гнал с собой жертвенный скот и сделал [свой обход вокруг Каабы и са’й) ‘умрой. Пусть же тот из вас, у кого нет с собой жертвенного скота, выйдет из состояния ихрама и [считает выполненные им обряды совершением] ‘умры». [Услышав это], Сурака ибн Малик ибн Джу’шум поднялся со своего места и сказал: «О посланник Аллаха, [так можно поступать только] в этом году или всегда?» Тогда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, переплёл между собой пальцы рук и дважды сказал: «’Умра вошла в хаджж», [а потом добавил]: «Нет, это навсегда, навсегда». ‘Али, который [к этому времени] пригнал из Йемена жертвенных верблюдов пророка, да благословит его Аллах и приветствует, увидел, что Фатима, да будет доволен ею Аллах, вышла из состояния ихрама, надела окрашенную одежду и подкрасила глаза сурьмой. Он выразил ей своё неодобрение, на что она сказала: «[Поступить так] велел мне мой отец». [Впоследствии, находясь] в Ираке, ‘Али часто говорил: «Тогда я пошёл к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, стал порицать Фатиму за то, что она сделала, и спросил, что он [думает о её словах]. Кроме того, я сообщил ему, что выразил ей порицание, [на что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, ] сказал: «Она сказала правду, она сказала правду». [Потом он, да благословит его Аллах и приветствует, спросил]: «Что ты сказал, когда [принял решение] совершить хаджж?» Я сказал: «О Аллах, я вхожу в состояние ихрама с той же целью, с которой вошёл в него Твой посланник». Тогда [пророк, да благословит его Аллах и приветствует, ] сказал: «Я пригнал с собой жертвенный скот, и [поэтому] тебе не следует выходить из состояния ихрама»», общее же количество жертвенных животных, которых ‘Али пригнал из Йемена и которых гнал с собой пророк, да благословит его Аллах и приветствует, составило сотню. После этого все люди, за исключением пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и тех, кто пригнал с собой скот, вышли из состояния ихрама и укоротили волосы, а когда настал день «ат-таруийа», все они направились в Мину и вошли в состояние ихрама для совершения хаджжа. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, добрался [до Мины] верхом и совершил там полуденную, послеполуденную, закатную, вечернюю и утреннюю молитвы, после чего немного подождал, пока не взошло солнце, и велел, чтобы для него поставили в Намире[13] палатку из войлока, а затем посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует,  двинулся в путь. Курайшиты не сомневались, что он остановится у аль-Маш’ар аль-Харам, как всегда поступали курайшиты во времена джахилии. Однако посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, проехал дальше [и нигде не задерживался], пока не достиг ‘Арафата. Там он увидел свою палатку, разбитую в Намире, где и остановился. [Он оставался там], пока солнце не начало клониться к закату[14], а потом велел, чтобы к нему [привели и] оседлали аль-Касву. Затем он добрался до дна вади[15] и обратился к людям с проповедью, в которой сказал: «Поистине, [взаимоотношения меж вами должны быть такими, чтобы] ваша кровь[16] и ваше имущество являлись для вас столь же священными, сколь священным является этот ваш день в этом вашем месяце в этом вашем городе![17] Поистине, всё, что было во времена джахилии[18], [больше ничего не стоит и] отменяется. Отменяется также мщение за кровь, пролитую во времена джахилии, и прежде всего я отменяю мщение за кровь Ибн Раби’и ибн аль-Хариса, который искал кормилицу в [племени] бану са’д и был убит людьми из [племени] хузайль. Кроме того, отменяется ростовщичество времён джахилии, [как и все расчёты по взятому у ростовщиков в долг], и прежде всего я отменяю всё, что люди задолжали ‘Аббасу ибн ‘Абд-аль-Мутталибу, — всё это отменяется, И бойтесь Аллаха в [том, что касается] женщин, ибо вы взяли их как то, что доверено вам Аллахом, и сделали их дозволенными для себя по слову Аллаха. Вы [вправе] требовать от них, чтобы они не позволяли садиться на ваши ложа тем, кто вам не нравится[19], а если они сделают это, то бейте их, но не жестоко; они же вправе требовать от вас, чтобы вы кормили и одевали их согласно обычаю. Я оставил вам то, благо даря чему вы никогда не собьётесь с пути, если будете крепко держаться этого, — Книгу Аллаха. Что вы будете говорить, когда вас станут спрашивать обо мне?» [На это люди] ответили: «Мы засвидетельствуем, что ты довёл, выполнил и дал добрые наставления». После этого пророк, да благословит его Аллах и приветствует, поднял к небу указательный палец, а затем указал им на людей и трижды воскликнул: «О Аллах, засвидетельствуй [это]!» [После завершения проповеди Билял] призвал людей на молитву, а потом объявил о её начале, и [пророк, да благословит его Аллах и приветствует, провёл [с ними] полуденную молитву. Потом [Билял] снова объявил о начале молитвы, и [пророк, да благословит его Аллах и приветствует, ] провёл [с людьми] послеполуденную молитву, а между этими двумя [молитвами] никаких иных молитв он не совершал. Потом посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сел верхом и приехал к месту стояния [на ‘Арафате], где повернул свою верблюдицу аль-Касву в сторону камней, [которые лежат у подножия горы ар-Рахма], так, что дорога, по которой проходили пешие, оказалась перед ним, и обратился лицом к кибле. Он стоял так до заката, пока жёлтизна [неба] не стала менее яркой, а [солнце] не скрылось за горизонтом. Затем посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, посадил позади себя Усаму, натянул поводья так сильно, что голова [его верблюдицы] коснулась [середины седла][20], и сделал людям знак правой рукой, чтобы они хранили спокойствие и не торопились. Достигая какого-нибудь холма, [пророк, да благословит его Аллах и приветствует, ] каждый раз немного отпускал поводья, пока [верблюдица] не поднималась наверх, и [так продолжалось, пока] он не добрался до Муздалифы. Там он совершил закатную и вечернюю молитвы, перед которыми был возглашён один азан, объявление же о начале молитвы [перед каждой из них возглашалось отдельно], а никаких добровольных молитв между ними он не совершал. После этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, отдыхал до первых проблесков зари. Когда заря занялась, он совершил утреннюю молитву после азана и икамы, а потом сел верхом на аль-Касву и приехал в аль-Маш’ар аль-Харам, где повернулся лицом к кибле, после чего обращался к Аллаху с мольбами и произносил слова «Аллаху акбар» и «Ля иляха илля Ллах», пока не рассвело полностью. [Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, ] двинулся в путь ещё до восхода солнца, посадив в седло позади себя аль-Фадля ибн ‘Аббаса, который был человеком с красивыми волосами, белой кожей и привлекательной внешностью. Когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, находился в пути, мимо него проезжали женщины, которые сидели в паланкинах, укреплённых на спинах верблюдов. Аль-Фадль стал смотреть на них, а посланник Аллаха прикрыл его лицо своей рукой. Тогда аль-Фадль повернул лицо в другую сторону и снова стал смотреть. Посланник Аллаха прикрыл его лицо с другой стороны, но аль-Фадль снова повернул лицо в другую сторону и продолжал смотреть, и это продолжалось до тех пор, пока [пророк, да благословит его Аллах и приветствует, ] не добрался до дна вади Мухассар[21]. Там он стал понемногу подгонять [аль-Касву], а потом двинулся по средней дороге, ведущей к [столбу, который именуется] аль-джамрат аль-кубра[22] и подошёл к нему со стороны [росшего там] дерева. Потом он бросил [в этот столб] семь мелких камешков, которые можно было бросать двумя пальцами[23], каждый раз восклицая «Аллаху акбар!» Он бросал камешки из внутренней части вади[24], а потом направился к месту жертвоприношения и своими руками принёс в жертву шестьдесят три [верблюда], остальных же передал ‘Али, который принёс их в жертву. Таким образом, [пророк, да благословит его Аллах и приветствует, ] принёс свой скот в жертву совместно с ним. Потом он велел положить в котёл по куску мяса каждого из этих верблюдов и сварить [его], а когда мясо сварилось, оба они поели и мясо, и похлёбку. После этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сел верхом и направился к [Каабе]. В Мекке он совершил полуденную молитву, а потом подошёл к [людям из рода] бану ‘абд аль-мутталиб, поившим паломников водой из Замзама, и сказал: «Черпайте, о бану ‘абд аль-мутталиб, ведь я бы и сам черпал воду вместе с вами, если бы люди не стали бороться с вами за право поения». Тогда они передали ему бадью с водой, и он напился из неё». 

_____________________________________________

[1] Здесь имеется в виду, что Джабир расстёгивал пуговицы его верхней одежды наподобие бурнуса.

[2] Это было сделано для того, чтобы люди приготовились к совершению хаджжа вместе с пророком, да благословит его Аллах и приветствует, что дало бы им возможность научиться выполнению необходимых обрядов, услышать его слова, увидеть, что он будет делать, и передать его наставления тем, кого с ними не будет.

[3] Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, имел в виду, что Асма должна была надеть пояс, а потом взять широкий кусок ткани, пропустить его между ног и привязать его концы к поясу спереди и сзади.

[4] Сообщается, что так же поступал и пророк, да благословит его Аллах и приветствует, когда хотел благословить кого-либо.

[5] Как указывает шейх аль-Албани, имеется в виду, что люди добавляли к тальбийи пророка, да благословит его Аллах и приветствует, слова «Вот я перед Тобой, о Обладатель ступеней, вот я перед Тобой, о Обладатель достоинств» (Ляббай-кя, йа За-лъ-ма’аридж, ляб- бай-кя, йа За-ль-фауадиль).

[6] Во времена джахилии совершение ‘умры в месяцы хаджжа считалось одним из тягчайших грехов.

[7] Имеется в виду молитва в два раката после совершения обхода Каабы.

[8] См. примечание к хадису № 680.

[9] То есть всю 109-ю суру Корана.

[10] Речь идёт о воротах бану махзум или же воротах ас-Сафы, являющихся ближайшими воротами к холму ас-Сафа.

[11] Здесь имеется в виду поражение курайшитов и их союзников в Битве у рва.

[12] То есть во время совершения седьмого цикла ритуального бега (са’й).

[13] Намира — не являющееся частью ‘Арафата место, по которому проходит граница харама Мекки и долины ‘Арафат.

[14] То есть до полудня.

[15] Здесь имеется в виду вади ‘Урана, которое не является частью долины ‘Арафат.

[16] Имеется в виду жизнь.

[17] Речь идёт о Мекке и прилегающей к ней территории, которая является харамом, то есть священной территорией, где запрещается убивать и наносить вред не только людям, но и вообще всему живому, а также растениям. Естественно, что в особой мере это касается периода хаджжа. Таким образом, пророк, да благословит его Аллах и приветствует, подчёркивает, что в сфере взаимоотношений (му’амалят) между людьми неприкосновенность личности является одним из основных принципов ислама

[18] Здесь имеются в виду законы и обычаи, которых придерживались арабы в доисламские времена.

[19] Вероятнее всего, здесь имеется в виду, что жёнам не следует разрешать входить в ваши дома и садиться в них никому из тех, кто вам не нравится, будь то посторонний мужчина, женщина или какой-нибудь близкий родственник (махрам) жены, поскольку этот запрет распространяется на всех из числа вышеупомянутых лиц. Так понимали это факихи, которые считали, что женщине не позволяется впускать в дом своего мужа ни мужчину, ни женщину, ни близкого родственника, если она не уверена, что муж будет не против, или не склонна считать так [Науауи. Минхадж].

[20] Имеется в виду то место, на которое всадник кладёт ногу, когда устаёт от долгой езды.

[21] Вади Мухассар отделяет Мину от Муздалифы и не относится ни к одной из этих долин.

[22] Джамрат аль-кубра, именуемый также джамрат аль-‘акаба и джамрат аль-уля, — самый большой из трёх находящихся в долине Мина столбов, в которые паломники бросают камешки. Двумя другими являются средний (джамрат аль-ууста) и малый (джамрат ас-сугра) столбы. Они символизируют собой шайтана, который преградил путь пророку Ибрахиму (мир ему) чтобы помешать ему выполнить веление Аллаха. Во время хаджжа паломники бросают мелкие камешки в эти столбы, подобно Ибрахиму, бросавшему камешки в шайтана.

[23] То есть класть камешек на большой палец и бросать его с помощью указательного пальца.

[24] Имеется в виду вади Гурана.